Князь баратынский. Последняя смерть. Анализ. Путешествие в Неаполь

И звестный русский поэт золотого века родился в дворянской семье. Отец его был помещик, отставной генерал-лейтенант. В детстве Боратынский учился в частном немецком пансионе в Петербурге, а в 12 лет его отдали в Пажеский корпус. Однако шалости и отказ подчиняться порядкам корпуса привели к тому, что через два года он был оттуда исключен с запретом поступать на военную службу, кроме как рядовым.

После этого несколько лет юноша жил в поместьях родных, начал писать стихи. В начале 1819 года Боратынский все-таки решил пойти по стопам предков и поступил рядовым в лейб-гвардии Егерский полк. Он поселился в одной квартире с Дельвигом, подружился с Пушкиным, Кюхельбекером, Гнедичем и начал печататься. В 1820 году Боратынский получил унтер-офицерский чин и был переведен в полк своего родственника, стоявший в Финляндии. Суровость северной природы произвела большое впечатление на этого поэта-романтика. В 1824 году он был назначен в штаб генерала Закревского, где увлекся его женой, «Медной Венерой» Пушкина. На следующий год он был произведен в офицеры. В 1826 году из-за болезни матери Боратынский вышел в отставку и поселился в Москве, женившись на Анастасии Энгельгардт - двоюродной сестре супруги Дениса Давыдова.

После издания поэм «Эда» и «Пиры» в 1826 году общественное мнение поставило его в ряды лучших поэтов своего времени. С 1828 по 1831 год Боратынский находился на гражданской службе, в частности как губернский секретарь. После выхода в отставку Боратынский ушел в частную жизнь, обустраивал приданое жены - поместье Мураново (позже - Музей Тютчева, родственника Энгельгардтов).

В 1843 году Боратынский с женой и тремя из своих девяти детей отправился в заграничное путешествие. В Неаполе он скончался от разрыва сердца.

Наряду с написанием фамилии через О - Боратынский, более распространенным в течение долгого времени был вариант с буквой А. Он закрепился в энциклопедиях и словарях, а не последнюю роль в решении этого вопроса сыграло то, что Пушкин, отзываясь о поэзии друга, писал о нем «Баратынский».

Между тем написание фамилии через О доминирует в литературоведении начиная с 1990-х годов и подтверждается биографическими сведениями. Так, фамилия рода Боратынских, как утверждалось в работе племянника поэта, происходит от названия замка Боратын в Галиции. После того как один из представителей рода перешел в русское подданство, из-за особенностей нового языка в написании стала преобладать буква А. Известно, что двойной вариант фамилии доставлял немало хлопот, когда речь шла об официальных документах. Так, сохранилось письмо сына поэта, Николая Евгеньевича Боратынского, в котором он указывает на ошибку в бумагах и объясняет ее происхождение: «...позвольте обратить Ваше внимание на то обстоятельство, что в предъявляемых документах фамилия моя написана Ба-, а не Боратынский, между тем как коренная орфография - Боратынский... <...> Чуждая буква произошла от обыкновения русских выговаривать О как А, в письмах же часто можно принять эту букву за вторую…»

Сам Боратынский подписывал первые стихи как «Евгений Абрамов сын Баратынской». Однако в официальной публикации произведений и в последнем своем сборнике он использовал в подписи другой вариант - «Боратынский». Так же - через О - его фамилия увековечена на надгробии поэта в Александро-Невской лавре.

Евгений Баратынский (1800—1844)

Евгений Абрамович Баратынский родился 19 февраля 1800 г. в селе Вяжле Кирсановского уезда Тамбовской губернии в поместье своего отца, генерал-адъютанта Абрама Андреевича Баратынского. «Древний польский род герба Корчак, ведущий себя от Зоарда, главы одной из орд, навод-нивших Восточную Европу в 5 веке. Фамилию Боратынского впервые принял Дмитрий — канцлер земель русских — по имени замка «Божья оборона», построенного его отцом... и стал писаться «de Boratyn». В 5-ом колене по Божидаре Ян Боратынский... ознаменовал себя в царствование Сигизмунда I военными подвигами. Правнук Яна, Иван Петрович захудал, превратившись в Вельского шляхтича, выехал в Россию, принял православие, был верстан в смоленской гу-бернии поместиям...»

Первоначальное образование Баратынский получил дома; первым дядькой его был итальянец Боргез. Ему посвящено предсмертное послание Баратынского, написанное за две недели до кончины поэта в Неаполе: «К дядьке-итальянцу». В 1811 г. Баратынский был отправлен для получения образо-вания в Петербург, где учился в немецком пансионе, а затем в пажеском корпусе. В корпусе Баратынский подружился с пажами, нарушавшими не только правила корпусной дис-циплины, но и основные требования чести. В феврале 1816 г. Баратынский вместе с другим пажем был по высочайшему повелению исключен из корпуса с воспрещением когда-либо поступать на военную службу. После исключения в течение двух лет Баратынский жил у своей матери в Тамбовской губернии, периодически заезжая к дяде Б. А. Баратынскому в Смоленскую губернию. В 1818 г. Баратынский едет в Петер-бург, где после больших хлопот ему удается в 1819 г. посту-пить рядовым в лейб-гвардии егерский полк. В Петербурге Баратынский подружился с А. Дельвигом , который первый оценил его незаурядный поэтический дар и даже опублико-вал одно из стихотворений Баратынского без его ведома. Тогда же молодой Баратынский близко сошелся с Пушкиным , Плет-невым, Гнедичем, отчасти с Жуковским . Познакомился он и с многими из будущих декабристов, в частности с Кюхель-бекером, но ни он (Баратынский), ни Дельвиг не были по-священы в тайны существовавшего уже тогда политического общества.

В начале литературной деятельности Баратынского его стихи появлялись во многих петербургских журналах и аль-манахах: «Благонамеренный», «Сын Отечества», «Соревно-ватель Просвещения и Благотворения» и др. Их оригиналь-ность, глубина мысли и изящный слог очень скоро принес-ли молодому автору известность. В 1820 г. Баратынский был произведен в унтер-офицеры и переведен в Нейшлотский пе-хотный полк, стоявший в Финляндии. Пребывание в Финлян-дии оказало значительное воздействие на творчество поэта, определив интерес к североевропейской культуре, что отра-зилось на выборе тем и сюжетов произведений Баратынско-го (поэма «Эда», стихотворение «Финляндия»).

Весной 1825 г. Баратынский наконец был произведен в офицеры; вскоре после этого он вышел в отставку и пере-ехал в Москву, где 9 июня 1826 г. женился на старшей доче-ри генерал-майора Энгельгардта — Настасье Львовне. «По-следняя была не только нежной и любящей женой, но и женщиной с тонким литературным вкусом: поэт часто удив-лялся верности ее критического взгляда. Он находил в ней ободряющее сочувствие своим вдохновениям и спешил про-читывать ей все, что только выходило из-под его пера».

После женитьбы Баратынский поступил в межевую кан-целярию, но вскоре вышел в отставку. В тридцатых годах поэт некоторое время жил в Казани, куда в то же время приезжал Пушкин , собиравший материалы для истории пугачевского бунта. В Казани Баратынский получил печаль-ное известие о кончине Дельвига .

Во время московской жизни Баратынский близко сошелся с князем Вяземским , Денисом Давыдовым , вместе с которыми бывал у Дмитриева , а также с другими московскими лите-раторами и поэтами: И. Киреевским, Языковым , Хомяко-вым, Павловым. С Пушкиным и Жуковским Баратынский постоянно переписывался.

С осени 1839 г. Баратынский со всем своим семейством — женой и девятью детьми жил в деревне, в тамбовском имении у своей матери и в Подмосковье в сельце Муранове. Поэт любил деревенскую жизнь и с удовольствием занимался хо-зяйством, одновременно не оставляя своих творческих иска-ний. В 1842 г. Баратынский издал сборник стихов «Сумер-ки» . Сюда вошли произведения, написанные в 1835—1842 гг. Ранее, в 1826 г., появились отдельным изданием поэмы «Эда» и «Пиры», в 1827 г. — первое собрание стихотворений, в 1828 г. — поэма «Бал», в 1831 г. — поэма «Наложница» (первоначальное название «Цыганка»), наконец, в 1835 г. появилось второе собрание стихотворений в двух частях.

Осенью 1843 г. Баратынский осуществил давнее желание: с женой и старшими детьми он отправился за границу. Он посетил Берлин, Франкфурт и Дрезден, а зиму 1843 — 1844 гг. провел в Париже. Здесь русский поэт вращался в салонах и познакомился с литераторами Нодье, обоими Тьери, Сент-Бевом, Проспером Мериме. По просьбе некото-рых из своих новых французских друзей он перевел прозой на французский язык около 15 своих стихов.

Весной 1844 г. Баратынские отправились из Парижа в Неаполь. Во время переезда по морю поэтом было написано стихотворение «Пироскаф», напечатанное в 1844 г. в «Со-временнике». Доктор не советовал поэту ехать в Неаполь, опасаясь вредного влияния знойного неаполитанского кли-мата. Эти опасения, к сожалению, оправдались. Баратынский был склонен к сильным головным болям. 29 июня (И июля) 1844 г. в Неаполе Баратынский скоропостижно скончался. Через год тело его было перевезено в Петербург и 30 авгу-ста 1845 г. погребено в Александро-Невской лавре, рядом с могилами Гнедича и Крылова .

Творчество Евгения Абрамовича Баратынского принад-лежит к числу наиболее своеобразных и специфических явлений русского романтического движения. Баратынский — романтик, поэт нового времени, впитавший его горести и скорби, обнаживший внутренне противоречивый, слож-ный душевный мир современного ему человека. При всей своей внешней сдержанности художник вкладывал в искус-ство большую личную страсть, «судороги сердца». Мысль Баратынского, полная тревоги и беспокойства, тесно связана с глубоким внутренним чувством. Пушкин , проницательно уловивший главную особенность его поэзии, писал: «Он у нас оригинален — ибо мыслит». Но тут же дополнял: «...между тем как чувствует сильно и глубоко». Это подме-ченное Пушкиным удивительное, выросшее на русской почве сплетение рационализма с высокой одухотворенностью и эмоциональностью, присущими романтическому движению, породило и совершенно новое качество лиризма поэта («Мысль — вот предмет его вдохновения». В. Г. Белинский).

Искания поэта привели его к созданию знаменитой книги «Сумерки », опубликованной в 1842 г. и явившейся одним из высочайших взлетов русской лирической поэзии XIX века. Именно в «Сумерках» — гениальном цикле философской лирики , объединенном единой темой и единым авторским настроением, наиболее полно раскрылись мощь и глубина поэзии Баратынского.

Нигде своеобразнейший лиризм мысли, страстность фи-лософских раздумий, атмосфера интеллектуализма, высокой духовности не достигают такого напряжения, такой порази-тельной силы, как в этой книге. Лирика «Сумерек» с ее суро-вым трагическим строем явилась чутким отражением време-ни: за стихами «Сумерек» стоял опыт истории, слышалось холодное дыхание «железного века», образ которого не слу-чайно становится главным в книге. «Железный век», — это не только «век-торгаш» с его властью денег и прозаичностью отношений, но одновременно и обобщенное выражение давя-щей атмосферы николаевского царствования.

После смерти Баратынского наступили долгие десяти-летия почти полного забвения его произведений. И лишь в конце прошлого и начале нынешнего века вновь возродился интерес к творчеству поэта, в том числе и со стороны деятелей символистского направления, объявивших его своим предтечей.

Творчество Баратынского , большого и чуткого художни-ка, одного из создателей философской лирики , оказывало и продолжает оказывать заметное влияние на развитие отече-ственной поэзии. Пушкин , Лермонтов , Тютчев , Блок , Брюсов — каждый из них так или иначе учитывал литературный опыт Баратынского.

Евгений Абрамович Баратынский (1800-1844) - русский поэт, родился в семье генерал-адьютанта, владельца поместья в одном из сел Кирсановского уезда. Приближенность родителей к императорскому двору позволила дать мальчику превосходное интеллектуальное и эстетическое воспитание.

В 1812 году двенадцатилетний Баратынский поступает в Санкт-Петербургский немецкий пансион, откуда практически сразу его переводят в Пажеский корпус. Доучиться в этом заведении он не смог, так как был исключен за серьезный проступок. Сам поэт счел наказание слишком строгим, ведь помимо исключения, его последствия крайне негативно сказались на его дальнейшей карьере. Эта юношеская трагедия отпечаталась на всем его творчестве - все его поэтические опусы пронизаны грустью и меланхолией. Первые пробы пера, дошедшие до нас, датируются 1817 годом.

Военная служба

1819 год - начало военной службы в звании рядового лейб-гвардии Егерского полка. Огромное влияние на дальнейшую творческую судьбу начинающего литератора оказало знакомство с поэтом бароном Дельвигом. Общение с Пушкиным, Кюхельбеккером, поэтические вечера в салоне Пономаревой, литературные кружки Плетнева и Жуковского позволили поэту настолько овладеть поэтической техникой, что он занял достойное место среди известных поэтов-романтиков.

Служба в Финляндии

В начале 1820 года Баратынскому было присвоено звание унтер-офицера и его полк отправляется на службу в Финляндию. Суровая красота финских пейзажей и уединенный образ жизни повлияли на характер поэзии - она приобрела удивительный сосредоточенно-элегический характер («Финляндия», «Водопад», первая поэма «Эда»). В период службы в Финляндии стихотворения Баратынского печатаются в альманахе «Полярная звезда», созданном декабристами Бестужевым и Рылеевым.

В 1824 году, благодаря ходатайству друга - адьютанта генерал-губернатора Финляндии Путяты, Баратынский переводится в штаб генерала Закревского в Гельсингфорсе. Там он находит свою любовь - пылкая страсть к жене генерала Анастасии приносит поэту множество мучительных переживаний. Образ возлюбленной неоднократно отражается в творчестве талантливого молодого литератора (поэма «Бал», стихотворения «Мне с упоением заметным», «Нет, обманула вас молва», «Оправдание», «Фея», «Мы пьём в любви отраву сладкую», «Я безрассуден, и не диво…»).

Осенью 1825 года, получив весть о болезни матери, Баратынский отправляется в Москву, где через год, благодаря влиянию Дениса Давыдова, выходит в отставку. Так заканчивается военная карьера талантливого и перспективного молодого поэта.

Московский период.

Женитьба на дочери генерал-майора Анастасии Энгельгардт (они обвенчались летом 1826 года) принесла Баратынскому материальное благополучие и укрепила в московском свете его весьма шаткое положение. В этом же году были изданы поэмы «Эда» и «Пиры» - с этого момента к поэту пришла настоящая известность.

Изданный в 1827 году первый сборник лирических стихотворений подытожил первую половину творческого пути талантливого литератора. Продолжая развитие жанра поэмы («Бал» (1828), «Наложница» (1831)), Баратынский достиг непревзойденного мастерства формы и изящной легкости литературного слога. В это время поэт поступает на гражданскую службу, но вскоре все же решает посвятить себя исключительно литературному творчеству.В это время Баратынский активно участвует в литературной жизни столицы - его сочинения публикуются в альманахе Дельвига «Северные цветы» и журнале Полевого «Московский телеграф», он тесно общается с князем Вяземским и кружком известных столичных литераторов (И. Кириевским, А. Хомяковым, Н. Языковым).

В 1831 году Баратынский готовится сотрудничать с журналом «Европеец», который был основан И. Кириевским, но вскоре после открытия журнал был запрещен. С тех пор вплоть до 1835 года, поэт написал всего несколько стихотворений, он занимается редактированием старых произведений и готовит к изданию новый сборник стихотворений. Изданный в этом же году двухчастный стихотворный сборник представлялся Баратынскому итогом его работы.

Поэзия Баратынского 30-х годов обретает торжественно-скорбный риторический облик, он периодически обращается к архаизмам, лирическая составляющая занимает все менее значительное место в творчестве поэта. 1837 год ознаменовался полным разочарованием в российской современной действительности. Баратынский всерьез задумывается об отъезде за границу.

В 1842 году выходит последний, самый сильный и новаторский сборник стихотворений «Сумерки». Этот цикл отличается композиционной выстроенностью - все стихотворения представляют собой единое поэтическое повествование. Сборник был раскритикован Белинским - это привело к тяжелым моральным последствиям для тонкой ранимой души литератора.

Путешествие по Европе

В 1843 году чета Баратынских с тремя старшими детьми (их всего было 9) отправляется в путешествие по Европе. Проехав через всю Германию, семья останавливается во Франции, где Баратынский знакомится с выдающимися представителями французской литературной жизни того времени - Мериме, Тьерри, Ламартином, Альфредом де Виньи. Несмотря на столь интересные встречи, Европа все же разочаровала поэта. Весной 1844 года Баратынские морем переезжают в Италию. Во время переезда поэт пишет свое последнее стихотворение «Пироскаф». В Неаполе с супругой Баратынского Анастасией случился тяжелый нервный припадок, это ухудшило состояние Евгения Абрамовича, страдавшего интенсивными головными болями и 29 июня (ст. стиль)1844 года поэт скоропостижно умирает. Посмертное издание сочинений Баратынского было осуществлено его сыновьями в 1869, 1883 и 1884 годах.

Как жизни общие призывы,
Как увлеченья суеты,
Понятны вам страстей порывы
И обания мечты;
Понятны вам все дуновенья,
Которым в море бытия
Послушна наша ладия.
Вам приношу я песнопенья,
Где отразилась жизнь моя:
Исполнена тоски глубокой,
Противоречий, слепоты
И между тем любви высокой,
Любви, добра и красоты.

Счастливый сын уединенья,
Где сердца ветреные сны
И мысли праздные стремленья
Разумно мной усыплены;
Где, другу мира и свободы,
Ни до фортуны, ни до моды,
Ни до молвы мне нужды нет;
Где я простил безумству, злобе
И позабыл, как бы во гробе,
Но добровольно, шумный свет,—
Ещё порою покидаю
Я Лету, созданную мной,
И степи мира облетаю
С тоскою жаркой и живой.
Ищу я вас, гляжу: что с вами?
Куда вы брошены судьбами,
Вы, озарявшие меня
И дружбы кроткими лучами,
И светом высшего огня?
Что вам дарует провиденье?
Чем испытует небо вас?
И возношу молящий глас:
Да длится ваше упоенье,
Да скоро минет скорбный час!

Звезда разрозненной плеяды!
Так из глуши моей стремлю
Я к вам заботливые взгляды,
Вам высшей благости молю.
От вас отвлечь судьбы суровой
Удары грозные хочу,
Хотя вам прозою почтовой
Лениво дань мою плачу.

Примечания

Впервые напечатано в „Современнике“ 1836 года, т. IV, стр. 216—218, под заглавием „К князю П. А. Вяземскому“ и с подписью Е. Баратынский. Этим стихотворением, набранным курсивом, открывался сборник „Сумерки“ (стр. 5—13) (первоначально названный поэтом „Сон земной ночи“), который был посвящен „Князю Петру Андреевичу Вяземскому“.

Стихотворение отнесено издателями к периоду 1835—1842 гг. (в действительности оно написано не позже 1836 года), и эта неопределенность, а также и то, что оно явилось посвящением „Сумерек“, послужило поводом для многих считать его выражением чувств Боратынскаго в то время, когда он остался „звездой разрозненной Плеяды“, т. е. после смерти барона Дельвига, Пушкина и т. д., между тем как Пушкин был еще жив. Более того, Боратынский называет „звездой разрозненной Плеяды“ даже не себя, а князя П. А. Вяземскаго, принадлежавшаго еще старому поколению.

Посылая свой сборник князю П. А. Вяземскому, Боратынский писал: „Это небольшое собрание стихотворений предано тиснению почти, если не единственно, для того, чтобы воспользоваться позволением вашим напечатать посвящение. Примите то и другое с обычным вашим благоволением к автору“ („Старина и Новизна“, кн. 5, стр. 55).

Князь Петр Андреевич Вяземский (род. 12 июля 1792 года, сконч. 10 ноября 1878) — известный критик и поэт; по свидетельству П. А. Плетнева

(Соч. т. I, стр. 547—572, статья напечатанная в „Современнике“ 1844 г., т. XXXV, стр. 298—329 — „Евгений Абрамович Баратынский“), „он вполне ценил талант Баратынскаго и любил его замечательный, тонкий ум. Их неоднократныя свидания в Москве утвердили дружбу, основанную на взаимном душевном уважении. Два таланта, столь известные у нас остроумием, вкусом, образованностию, лучшим тоном, игривостию и силою слога, чуждые мелочнаго соперничества, с удовольствием сообщали друг другу мнения свои о предметах, занимавших их любознательность“. И кн. Вяземский сохранил это дружелюбное чувство к Боратынскому до конца дней своих и в 1869 году сердечно приветствовал издание сочинений своего друга, поэтический талант котораго он очень ценил (Соч. Вяземскаго, изд. гр. С. Д. Шереметева, Спб. 1882, т. VII, стр. 268—269).

См. также отзывы князя Вяземскаго о Боратынском в Остафьевском Архиве и письма Боратынскаго в 5 книге „Старины и Новизны“.

Правописание фамилии

Большинство публикаций в литературных журналах и отдельных изданий 1820-х - 1830-х годов подписаны фамилией Баратынский. Однако последняя подготовленная поэтом к печати книга стихов - «Сумерки» - подписана через «о»: «Сумерки. Сочиненіе Евгенія Боратынскаго». В начале XX века преобладало написание фамилии поэта через «о», в советское время - через «а». В 1990-2000-е годы вновь стало активно использоваться написание Боратынский; так его фамилия пишется в Полном собрании сочинений под редакцией А. М. Пескова и в Большой российской энциклопедии .

Биография

Детство и юность

Покинув пажеский корпус, Евгений Баратынский несколько лет жил частью с матерью в Тамбовской губернии, частью у дяди, брата отца, отставного вице-адмирала Богдана Андреевича Баратынского , в Смоленской губернии , в сельце Подвойском. Живя в деревне, Баратынский начал писать стихи. Подобно многим другим людям того времени, он охотно писал французские куплеты. От 1817 года до нас дошли уже русские стихи, впрочем весьма слабые. Но уже в 1819 году Баратынский вполне овладел техникой, и его стих стал приобретать то «необщее выражение», которое впоследствии он сам признавал главным достоинством своей поэзии. В деревне дяди Баратынский нашёл небольшое общество молодёжи, которая старалась жить весело, и он был увлечён в её забавы .

Военная служба

Е. Баратынский

В Москве

В Москве Баратынский сошёлся с кружком московских писателей Иваном Киреевским , Николаем Языковым , Алексеем Хомяковым , Сергеем Соболевским , Николаем Павловым .

В Москве, 9 июня 1826 года, Баратынский женился на Настасье Львовне Энгельгард (венчание происходило в церкви Харитония в Огородниках); тогда же он поступил на службу в Межевую канцелярию, но скоро вышел в отставку. Его жена не была красива, но отличалась умом ярким и тонким вкусом. Её непокойный характер причинял много страданий самому Баратынскому и повлиял на то, что многие его друзья от него отдалились. В мирной семейной жизни постепенно сгладилось в Баратынском всё, что было в нём буйного, мятежного; он сознавался сам: «Весельчакам я запер дверь, я пресыщен их буйным счастьем, и заменил его теперь пристойным, тихим сладострастьем».

Известность Баратынского, как поэта, началась после издания, в 1826 году , его поэм « » и « » (одной книжкой, с интересным предисловием автора) и, в 1827 году , первого собрания лирических стихотворений - итог первой половины его творчества. В 1828 году появилась поэма « » (вместе с «Графом Нулиным» Пушкина), в 1831 году - « » («Цыганка»), в 1835 году - второе издание мелких стихотворений (в двух частях), с портретом.

Внешне его жизнь проходила без видимых потрясений. Но по стихотворениям 1835 года становится понятно, что в эту пору он пережил какую-то новую любовь, которую называет «омрачением души болезненной своей». Иногда он пытается убедить себя, что остался прежним, восклицая: «свой бокал я наливаю, наливаю, как наливал!». Замечательно, наконец, стихотворение «Бокал», в котором Баратынский рассказывает о тех «оргиях», которые он устраивал наедине с самим собой, когда вино вновь будило в нём «откровенья преисподней». Он жил то в Москве, то в своём имении, в сельце Муранове (неподалеку от Талиц , близ Троицко-Сергиевской лавры), то в Казани , много занимался хозяйством, ездил иногда в Петербург, где в 1839 году познакомился с Михаилом Лермонтовым , в обществе был ценим как интересный и иногда блестящий собеседник и работал над своими стихами, придя окончательно к убеждению, что «в свете нет ничего дельнее поэзии» .

Современная критика отнеслась к стихам Баратынского довольно поверхностно, и литературные неприятели кружка Пушкина (журнал «Благонамеренный » и другие) довольно усердно нападали на его будто бы преувеличенный «романтизм». Но авторитет самого Пушкина, высоко ценившего дарование Баратынского, был всё же так высок, что, несмотря на эти голоса критиков, Баратынский был общим молчаливым согласием признан одним из лучших поэтов своего времени и стал желанным вкладчиком всех лучших журналов и альманахов . Баратынский писал мало, долго работая над своими стихами и часто коренным образом переделывая уже напечатанные. Будучи истинным поэтом, он вовсе не был литератором; для того, чтобы писать что-либо, кроме стихов, ему нужна была внешняя причина. Так, например, по дружбе к юному Александру Муравьёву , он написал прекрасный разбор сборника его стихов «Таврида», доказав, что мог бы стать интереснейшим критиком. Затронутый критикой своей поэмы «Наложница», он написал «антикритику», несколько сухую, но в которой есть весьма замечательные мысли о поэзии и искусстве вообще .

Известие о смерти Пушкина застало Баратынского в Москве именно в те дни, когда он работал над «Осенью». Баратынский бросил стихотворение, и оно осталось недовершённым.

«Сумерки»

Газеты и журналы почти не откликнулись на его кончину. Белинский сказал тогда о почившем поэте: «Мыслящий человек всегда перечтет с удовольствием стихотворения Баратынского, потому что всегда найдет в них человека - предмет вечно интересный для человека» .

Сочинения Баратынского в стихах и прозе изданы его сыновьями в и 1884 годах .

Творческая биография

Баратынский начал писать стихи ещё юношей, живя в Петербурге и готовясь к поступлению в полк; в это время он сблизился с Дельвигом , Пушкиным , Гнедичем , Плетнёвым и другими молодыми писателями, общество которых имело влияние на развитие и направление его таланта: своими лирическими произведениями он скоро занял видное место в числе поэтов пушкинского кружка, поэтов-«романтиков ».

В своих ранних стихах Баратынский развивает то пессимистическое миросозерцание, которое сложилось у него с детских лет. Его основное положение, что «в сей жизни» нельзя найти «блаженство прямое»: «небесные боги не делятся им с земными детьми Прометея». Согласно с этим в жизни Баратынский видит две доли: «или надежду и волненье (мучительные беспокойства), иль безнадежность и покой» (успокоение). Поэтому Истина предлагает ему научить его, страстного, «отрадному бесстрастию». Поэтому же он пишет гимн смерти, называет её также «отрадной», признает бесчувствие мертвых «блаженным» и прославляет, наконец, «Последнюю смерть», которая успокоит все бытие. Развивая эти идеи, Баратынский постепенно пришёл к выводу о равноценности всех проявлений земной жизни. Ему начинает казаться, что не только «и веселью и печали» дали боги «одинакия крыле» (двойственное число = крылья), но что равноправны добро и зло.

Продолжительное пребывание в Финляндии, вдали от интеллигентного общества, среди суровой и дикой природы, с одной стороны, усилило романтический характер поэзии Баратынского, а с другой - сообщило ей то сосредоточенно-элегическое настроение, каким проникнута большая часть его произведений. Впечатления финляндской жизни, кроме ряда вызванных ими небольших стихотворений, с особенной яркостью отразились в первой поэме Баратынского, «Эда» (), которую Пушкин приветствовал как «произведение, замечательное своей оригинальной простотой, прелестью рассказа, живостью красок и очерком характеров, слегка, но мастерски означенных». Вслед за этой поэмой явились «Бал», «Пиры» и «Цыганка», в которых молодой поэт заметно поддался влиянию Пушкина и ещё более - влиянию «властителя дум» современного ему поколения - Байрона . Отличаясь замечательным мастерством формы и выразительностью изящного стиха, нередко не уступающего пушкинскому, эти поэмы обычно ставятся всё же ниже лирических стихотворений Пушкина.

Последние годы Баратынского ознаменованы нарастающим одиночеством в литературе, конфликтом как с давними оппонентами пушкинского круга (литераторами вроде Полевого и Булгарина), так и с нарождавшимися западниками и славянофилами (редакция «Москвитянина »; тем и другим Баратынский посвящал эпиграммы). В Баратынский издал свой последний, самый сильный сборник стихов - «Сумерки. Сочинение Евгения Баратынского». Эту книгу часто называют первой в русской литературе «книгой стихов» или «авторским циклом» в новом понимании, что будет характерно уже для поэзии начала XX века .

Оценка

Пушкин, высоко ценивший Баратынского, так сказал о нём: «Он у нас оригинален - ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко» .

Современники же видели в Баратынском талантливого поэта, но поэта прежде всего пушкинской школы; его позднее творчество критика не приняла. Литературоведение второй половины XIX века считало его второстепенным, чересчур рассудочным автором. На такую репутацию оказали влияние противоречивые (иногда одного и того же стихотворения) и одинаково безапелляционные оценки Белинского . Так в ЭСБЕ (литературная редакция Семёна Венгерова) оценивает его так: «Как поэт, он почти совсем не поддаётся вдохновенному порыву творчества; как мыслитель, он лишён определённого, вполне и прочно сложившегося миросозерцания; в этих свойствах его поэзии и заключается причина, в силу которой она не производит сильного впечатления, несмотря на несомненные достоинства внешней формы и нередко - глубину содержания…»

Пересмотр репутации Баратынского был начат в начале XX века русскими символистами . Он начал восприниматься как самостоятельный, крупный лирик-философ, стоящий в одном ряду с Тютчевым ; в Баратынском при этом подчёркивались черты, близкие самим символистам. О Баратынском тепло отзывались практически все крупнейшие русские поэты XX века .

Цитата

Мой дар убог, и голос мой не громок,
Но я живу, и на земли мое
Кому-нибудь любезно бытие:
Его найдет далекий мой потомок
В моих стихах; как знать? душа моя
Окажется с душой его в сношеньи,
И как нашёл я друга в поколеньи,
Читателя найду в потомстве я.